ШАНХАЙСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ СОТРУДНИЧЕСТВА В СИСТЕМЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ:
УРОКИ, ВЫЗОВЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Провозглашение независимости в конце 1991 года потребовало от политического руководства государств Центральной Азии для легитимации и закрепления собственного положения внутри страны, а также признания их мировым сообществом в качестве самостоятельных акторов мировой политики.
С 1992 года наблюдалось активное стремление Китая участвовать во внешней политике региона. С целью использования своего геополитического преимущества КНР инициировал переговорный процесс по поводу территориального размежевания с бывшими республиками СССР. В 1992 г. Китай инициировал двусторонние консультации с Казахстаном и Кыргызстаном (Таджикистан в силу начавшегося внутреннего вооруженного конфликта практически выпал из переговорного процесса) по линии прохождения границы и спорным территориям. В первой половине 90-х гг. Китай осторожно выстраивал отношения с государствами Центральной Азии, и само сотрудничество носило главным образом политико-дипломатический характер.
Ответом России стало избрание коллективной тактики ведения переговоров с участием всех государств Центральной Азии по пограничному урегулированию. В итоге потенциальное преимущество переговорной позиции КНР нивелировалось согласованными действиями дипломатов России, Казахстана, Киргизстана и Таджикистана, так называемой группы 4+1. В ходе переговорного процесса с 1992 по 1997 гг. государствам удалось разграничить большую часть территории прохождения государственных границ. Однако для решения проблемы спорных участков границы потребовались более гибкие подходы. Переговорный процесс по делимитации границ, а также снижению уровня военного присутствия в приграничных районах, завершился подписанием в 1996 году г. Шанхай (Китай) и 1997 году в г. Москва (Россия) соответствующих соглашений. Все это и заложило основы «Шанхайской пятерки» и в последующем ШОС. Кроме того, в результате активных шагов, а порой дипломатического давления Китая на государства региона, в первой половине 90-х годов была принята и по настоящее время проводится согласованная между КНР и государствами Центральной Азии политика в отношении проблемы уйгурского сепаратизма.
А подписанные в формате 4+1 в 1996-1997 гг. «Соглашение об укреплении доверия в военной области в приграничных районах» и «Соглашение о взаимном сокращении вооруженных сил в приграничных районах», позволившие в двустороннем формате в 1997-2004 годы завершить наиболее острые территориальные споры относительно прохождения границ на всем протяжении советско-китайской границы.
Наряду с Россией и Соединенными Штатами Китай в начале 1995 году выступил в качестве гаранта безопасности Казахстана, вышедшего с инициативой об отказе от размещения на своей территории ядерного оружия, доставшегося ему в наследство от СССР. Данная инициатива Президента Казахстана Н. Назарбаева сыграла важную роль в сокращении военного присутствия и, одновременно, создала в дальнейшем благоприятную атмосферу для переговоров по другим важным проблемам безопасности.
По мере роста воздействия на регион новых транснациональных угроз, сотрудничество Китая со странами Центральной Азии в сфере безопасности становилось все более конкретным с точки зрения предмета взаимодействия. В августе 1999 года на Бишкекском саммите «Шанхайской пятерки» Китай и Россия призвали к скорейшему формированию договорно-правовой базы и созданию механизмов взаимодействия правоохранительных органов и спецслужб по пресечению террористических и экстремистских проявлений, оперативному реагированию и обмену информацией. После попыток вооруженного прорыва на территорию Узбекистана и Кыргызстана боевиков ИДУ в 1999 и 2000 годах, Китай начал оказывать центрально-азиатским государствам уже конкретную военную помощь.
На первом этапе, таким образом, концептуальная составляющая политики безопасности в рамках «шанхайского процесса» была направлена на обеспечение защиты государства от военной угрозы и целостности государственных границ путем снижения военного присутствия вдоль государственных границ и построения коллективной системы безопасности. В целях обеспечения интересов национальной безопасности государства ШОС на этом этапе активно использовали переговоры в качестве основного механизма разрешения межгосударственных противоречий.
В это же время происходило формирование двух тенденций, которые сыграли ключевую роль в институциализации регионального сотрудничества в Центральной Азии - сближение международных позиций России и Китая и выдвижение евразийской идеи казахстанского президента Н. Назарбаева.
Наиболее тесное и многостороннее сотрудничество между Китаем и государствами Центральной Азии в сфере безопасности началось после формирования на базе «Шанхайской пятерки» принципиально новой модели регионального взаимодействия международного института – Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). В рамках ШОС Китай стал проводить более активную политику в сфере безопасности, в т. ч. по вопросам военного сотрудничества, перейдя от изучения общих подходов и протокольных мероприятий к конкретным формам взаимодействия [1].
Второй этап (2001-2006 гг.) эволюции политики безопасности ШОС стал отражением объективных перемен в регионе в целом и характере двусторонних отношений России и Китая как лидеров «шанхайского процесса».
В конце ХХ века Центрально-азиатский регион столкнулся с угрозами нового характера. Среди них первостепенной для государств Центральной Азии стала антиправительственная деятельность экстремистских радикальных исламистских групп типа «Жамаат моджахеды Центральной Азии», Исламское движение Узбекистана, «Хизб ут-Тахрир» и других. Угрозу национальной безопасности и территориальной целостности азиатских государств представляло резкое увеличение наркотрафика, столкновения на национальной почве. Особую обеспокоенность центрально-азиатских правительств вызывало развитие движения Талибан в Афганистане, продвижение идеологии радикального ислама на территорию Центральной Азии и реальная возможность переноса деятельности террористической организации Аль-Каида из Афганистана на территорию центрально-азиатского региона.
Как известно, первоначально Шанхайская организация создавалась для решения проблем обеспечения безопасности на границах государств-участников, борьбы с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом в Центральной Азии. Но постепенно сферы интересов ШОС расширились. Руководители этой организации (в первую очередь Китай и Россия) пытаются превратить ее в структуру многопрофильного сотрудничества, отвечающую за обеспечение мира, благополучия и совместного процветания стран-участниц. Целями альянса являются стабильность и безопасность в регионе, а также развитие совместного взаимодействия в политической, экономической и гуманитарной областях.
Положительный международный опыт ШОС по решению сложных пограничных проблем между пятью государствами, вследствие которого произошла масштабная демилитаризация приграничных районов от Японского моря до Памира, превратил Шанхайскую пятерку в самую известную и авторитетную международную организацию в мире. С принятием Узбекистана в данную структуру, ШОС приобрела те контуры, в которых она достаточно успешно функционировала. Члены Организации проявляют большой интерес к принятию активного участия в решении региональных проблем, связанных с международным терроризмом, экстремизмом и наркоторговлей.
Во второй половине 90-х годов сохраняющаяся в Афганистане нестабильность привела к концентрации на афганской территории различных экстремистских группировок, пользующихся поддержкой «Аль-Каиды». Это превратило страну в плацдарм международного терроризма. «Талибанизация» Афганистана стала основной причиной еще более активного распространения как в Центральной Азии, так и непосредственно в Синьцзяне различного рода радикальных исламистских организаций и группировок. Угроза исламского радикализма и экстремизма представлялась для Пекина реальной, поскольку большая часть населения СУАР исповедовали ислам. Серьезную обеспокоенность у руководства Китая вызвали также попытки прорыва на территорию Узбекистана и Кыргызстана в 1999 и 2000 годах боевиков «Исламского Движения Узбекистана» (ИДУ). Сценарий развала существующих светских режимов в странах центрально-азиатского региона и прихода там к власти радикальных исламистов ни в коей мере не мог устраивать Пекин. Подобное развитие событий могло привести к дестабилизации ситуации в Синьцзяне, что, в свою очередь, несло реальную угрозу территориальной целостности Китая [1].
Основные коллективные мероприятия стран ШОС в сфере обороны и безопасности связаны с антитеррористическими учениями. Терроризм, а также другие проявления экстремизма, военные угрозы для государств ШОС и их партнеров являются следствием глубоких проблем, обусловленных рядом факторов. Во-первых, это возникновение новых границ между государствами, борьба государств и некоторых сепаратистских образований за образование новых держав. Во-вторых, в государствах ШОС существуют межэтнические проблемы. В-третьих, в Азии по-прежнему достаточно прочные позиции имеет религиозный мусульманский экстремизм, связанный со стремлением талибов и ваххабитов построить в Центральной Азии и северо-западном Китае мусульманский халифат, где будут действовать законы ислама и шариатский суд. В Китае существуют пригранично-сепаратистские и этнические проблемы на северо-западе страны, где живут уйгуры, на юге – в районе Тибета, а также на китайско-индийской границе. Менее острые подобные проблемы есть у Китая и с Монголией. Также упомянутые факторы затрагивают центрально-азиатские страны СНГ. Осуществленный во времена СССР передел границ ЦА и формирование новых государств, наций закрепили рубежи, которые не соответствовали и не соответствуют этническим границам. Некогда аморфные в советские времена административные границы после распада СССР превратились в государственные, разделив кишлаки, семьи, народы и вызывая недовольство людей. Все это выступает фактором нестабильности в Центральной Азии (например, события в киргизских и узбекских анклавах, расположенных в Ферганской долине).
В этих условиях «Шанхайская пятерка» стала рассматриваться ее участниками в качестве системы поддержания стабильности и безопасности в Центральной Азии, т.е. как институт коллективной безопасности. В этот период сформировалось новое понимание целей и задач политики безопасности ШОС, приоритетом которой стал антитеррористический вектор сотрудничества всех ее членов. Произошла эволюция в понимании актуальных проблем развития региона: переход от традиционной концепции государственной безопасности к расширенному толкованию политики безопасности с учетом прежних и новых угроз Центрально-азиатского региона в целом и отдельным его государствам в особенности.